Нельзя было оскорблять и различные государственные учреждения — ведь они воспринимались как проводники государевой воли. Известно, что оскорбление учреждений (в том числе просто ругань в их помещении) расценивалось как нанесение ущерба чести государя (см. 584 24-25). Подканцелярист Фатей Крылов в 1732 г. «прославился» дерзостью, когда «Новоладожскую воеводскую канцелярию бранил матерно: мать-де, как боду забить-де в нее такой уд я хочу, тое канцелярию блудно делать» (42-2, 46о6.). Так же непристойно в 1732 г. поступил сборщик конских пошлин Иванов, который «бранил и ругал вёсь народ и сулил естество своё всякому в рот и поносил присяжную должность» (42-1, 187). В 1747 г. был сурово наказан капрал Фролов, который, обращаясь к Камер-коллегии, точнее — к ее «матери», сказал об этом серьезном учреждении, что «я-де мать твою розгреб (выговорил по-соромски)». Пороли кнутом и одного канцеляриста, который обещал сдёлать нечто подобное с казенной инструкцией (3-4, 26).