Вся русская «оппозиция» есть оппозиция лакейской комнаты, т. е. какого-то заднего двора— по тону: съ глубокимъ сознаниемъ, что это— задний дворъ, съ глубокой болью— что сами «позади»; съ глубокимъ сознаниемъ и признаниемъ, что критикуемое лицо или критикуемыя лица суть баринъ и баре. Вотъ это-то и мешаеть слиться с оппозицией, т. е. принять тоже лакейскй тонъ.