Вь глухомъ мЪстечкЪ Подольской губерн!и, куда я случайно попалъ, я доживаю мои послЪдые дни. Кладбища многихъ городовъ казались мнЪ невыносимыми съ ихъ декоращями изъ мрамора и желЪза. Кладбище польско-еврейскаго — мЪстечка, убогое и глухое, потазалось мнЪ подходящимъ для меня. ЗдЪсь, между холмами и деревянными оградами, можно спокойн®Ъе и глубже заснуть подъ старымъ яворомъ или шелковицей, которая знойнымЪ эЪтомъ будеть ронять черныя ягоды, разбрызгивающия на травЪ красную кровь своего сока.